Цель - изучить ассоциацию полиморфного маркера A/del32 гена ССR5 с сахарным диабетом 1-го типа (СД1). Материал и методы. В исследование включены больные СД1 (177 человек) и здоровые индивиды (408) русского происхождения. Определение аллелей и генотипов гена ССR5 проводилось с помощью амплификации "в реальном времени". Результаты. Как в группе больных СД1 (СД+), так и в группе здоровых индивидов (СД-) преобладал аллель гена ССR5 без делеции 32 п.н. (аллель A). Различия между частотами аллелей A и del32 в группах "СД+" и "СД-" были статистически незначимыми. В то же время нами обнаружено статистически значимое увеличение частоты генотипа del32/del32 (p=0,008) в группе больных CД1. Заключение. Носители генотипа del32/del32 гена ССR5 среди русских больных, проживающих в Москве, имеют повышенный риск развития СД1.

В исследование был включен 61 пациент (21 мужчина и 40 женщин, средний возраст 51,4±11,68 года) с сахарным диабетом 1-го и 2-го типа (СД1 - 27, СД2 - 34 пациента). 1-я группа (37 пациентов) с диабетической остеоартропатией (ДОАП), 2-я группа (13) - с тяжелой диабетической полинейропатией (ДПН), 3-я группа (11) - с умеренной ДПН. Пациентам было проведено комплексное лабораторное и инструментальное обследование, включая определение периферической чувствительности и электромиографию. Степень кальциноза артерий нижних конечностей оценивали с помощью мультиспиральной компьютерной томографии (МСКТ) с расчетом индекса тибиального кальциноза по методу Агатстона. Группы были сопоставимы по возрасту, длительности заболевания, уровню общего холестерина, креатинина и скорости клубочковой фильтрации (СКФ). По функциональному состоянию нервных волокон нижних конечностей 1-я и 2-я группы были сопоставимы и достоверно отличались от 3-й группы. Медиана индекса тибиального кальция в 1-й группе составила 365,4 (min - 0, max - 16 000), во 2-й группе 719,0 (min - 0, max - 12903,1) и в 3-й группе 2,7 (min - 0, max - 74,6). По степени кальциноза 1-я и 2-я группы были сопоставимы и достоверно отличались от 3-й группы. Выявлена отрицательная корреляция между индексом тибиального кальциноза и двигательным М-ответом (r=-0,3, p<0,05), а также вибрационной чувствительностью (r=-0,4, p<0,01). Полученные результаты свидетельствуют о ведущей роли ДПН в развитии и прогрессировании кальциноза артерий дистальных отделов нижних конечностей у пациентов с СД.

Врожденная дисфункция коры надпочечников (ВДКН) - одно из наиболее распространенных эндокринных заболеваний детского возраста. Cкрининг на ВДКН в настоящее время проводится путем определения 17-гидроксипрогестерона (17-OHП) в пятне крови новорожденных иммуноферментным методом. Однако специфичность данного метода относительно низка, что приводит к высокому числу ложноположительных результатов. Мы сравнили два метода исследования 17-ОНП - ИФА и тандемную хромато-масс-спектрометрию (LC-MS/MS) при дообследовании новорожденных, у которых в ходе скрининга на ВДКН были выявлены повышенные значения 17-OHП. Исследование включало 50 детей в возрасте от 7 дней до 1,5 мес, родившихся на разных сроках гестации. У всех детей 17-ОНП определяли иммуноферментным методом и методом LC-MS/MS. Результаты позволяют заключить, что методом выбора для подтверждения ВДКН является тандемная хромато-масс-спектрометрия. Отсутствие клинических проявлений дефицита 21-гидроксилазы при высоком уровне 17-ОНП, по данным ИФА, но при нормальных или незначительно завышенных значениях 17-ОНП, по данным LС-MS/MS, позволяет исключить диагноз ВДКН. Гестационный возраст ребенка является определяющим при выборе верхнего порога уровня 17-ОНП при проведении скрининга, а масса тела ребенка не является диагностически значимой. У детей мужского пола значения 17-ОНП при использовании метода LС-MS/MS могут незначительно превышать референсные значения по сравнению с девочками.

Цель исследования - изучение эффективности и безопасности заместительной терапии рекомбинантным гормоном роста (рГР) у детей с различными опухолями мозга. Материал и методы. В исследование вошли 68 пациентов, наблюдавшихся в Институте нейрохирургии им. акад. Н.Н. Бурденко с 2001 по 2011 г. (35 с краниофарингиомой, 18 с медуллобластомой, 15 с герминативно-клеточными опухолями (ГКО) хиазмально-селлярной области) с недостаточностью ГР, получавших заместительную терапию рГР. Оценивались показатели SDS роста, скорость роста, уровень ИРФ-1 до и через 6 и 12 мес после назначения заместительной терапии. Дозы рГР составили 0,03-0,034 мг/кг/cут. Результаты. На фоне заместительной терапии рГР средняя скорость роста увеличилась у больных с краниофарингиомой с 2,3±1,6 до 9,4±1,9 см/год (p<0,001), у больных с ГКО с 1,2±0,9 до 7,4±2,6 см/год (p=0,01), у больных с медуллобластомой с 2,3±1,5 до 6,2±2,6 см/год (p<0,01). Скорость роста была ниже у больных, получавших спинальное облучение (6,0±2,3 см/год), чем у пациентов, которым данная терапия не проводилась (9,2±2,1 см/год) (p<0,001). Рецидивы заболевания на фоне заместительной терапии рГР отмечались у 8 (23%) из 35 больных с краниофарингиомой, что не отличается от частоты рецидивов у больных, не получавших рГР. В группах больных с ГКО и медуллобластомой рецидивов заболевания не было. На фоне терапии рГР не было зарегистрировано каких-либо серьезных нежелательных эффектов.

Цель настоящей работы - анализ динамики уровня адипонектина в сыворотке детей с ожирением на фоне лечения. Обследованы 34 подростка в возрасте от 12 до 17 лет, с "простым" конституционально-экзогенным ожирением с метаболическими осложнениями (нарушение толерантности к глюкозе, инсулинорезистентность, дислипидемия) и артериальной гипертензией. Все пациенты вместе с родителями проходили мотивационное обучение по изменению образа жизни; 15 человек в комплексе с диетическим питанием и физическими нагрузками в течение 6 мес принимали орлистат 120 мг (по 1 капсуле 3 раза в день). Пациенты контрольной группы (n=19) находились только на немедикаментозной терапии. Исследования проводились исходно и через 6 и 12 мес после начала терапии. Комплексная терапия осложненного ожирения у подростков способствовала уменьшению массы тела на 0,04-0,08 SDS ИМТ в течение 1 года наблюдения. Снижение массы тела сопровождалось уменьшением дислипидемии, нарушений углеводного обмена и инсулинорезистентности, а также повышением уровня адипонектина в сыворотке. Не выявлено преимуществ применения орлистата по влиянию на уменьшение ИМТ. Вместе с тем включение орлистата в комплексную терапию ожирения у подростков сопровождалось клинически значимым снижением частоты дислипидемии, в основном за счет уменьшения уровня ОХС и ХС ЛПНП на фоне хорошей переносимости препарата. Изменения уровня адипонектина соответствовали динамике массы тела и инсулинорезистентности. Низкое содержание адипонектина в сыворотке на фоне высокой частоты осложнений может свидетельствовать о риске прогрессирования метаболических нарушений подросткового ожирения в зрелом возрасте.

Показана высокая чувствительность и специфичность стимуляционного теста с 5 мкг 1-24-АКТГ в диагностике неклассической формы врожденной дисфункции коры надпочечников (дефицита 21-гидроксилазы).

Суточный ритм продукции мелатонина изучали путем определения количества продукта его распада (6-сульфатоксимелатонина) в раздельных порциях мочи за дневной и ночной периоды. В исследование вошли 29 человек, 10 из которых составили подгруппу с депривацией ночного сна. У лиц этой подгруппы определения 6-сульфатоксимелатонина проводилось 2 раза: в сутки с нормальным образом жизни (с ночным сном) и в сутки с депривацией сна. Депривация ночного сна приводила к нарушению суточного ритма выработки мелатонина. Его продукция в ночное время резко снижалась и достигала дневного уровня, тогда как при нормальном образе жизни со сном ночью его ночная продукция составляла 63-75% от суточной.

Дефекты гена инсулина (INS) являются одной из причин возникновения перманентного или (в единичных случаях) транзиторного сахарного диабета (СД) у детей первого года жизни. Описаны как аутосомно-доминантные, так и аутосомно-рецессивные мутации в данном гене. Доминантные мутации в нем приводят к возникновению абсолютного дефицита инсулина в результате преждевременного апоптоза панкреатических Β-клеток и развитию симптомокомплекса, клинически идентичного СД 1-го типа. Рецессивные мутации вызывают нарушение биосинтеза инсулина и манифестацию СД в течение первых недель жизни ребенка. Приводим описание первого в России случая манифестации СД у 7-месячной пациентки в результате новой гетерозиготной миссенс-мутации в гене INS.

В гомозиготном состоянии мутации g.15384delG(G133fsX15), c.215T⇒C(p.L72S), c.309C⇒A(p.N103K), c.313C⇒T(p.R105W), c.422C⇒G(p.S141C), c.104_106delTCA, c.481_482delCT и c.135del3bp в LEP ассоциированы с ранним началом тяжелого ожирения и нарушением многих физиологических функций. Аналогичную патологию индуцируют мутации в LEPR: замена G⇒A в донорном сайте сплайсинга; делеции 4 и 11 п.о. в 5´-конце сДНК; делеция 66 п.о. в CRH домене LEPR; компаунд делеция 1 п.о. в 5´-конце/p.R612H и миссенс-мутации - P316T, A409E, W664R, H684P. Нарушения экспрессии LEP и LEPR сочетаются у гомозигот с тяжелым ожирением, задержкой полового развития, резистентностью к инсулину, изменением секреции гормонов аденогипофиза и иммунодефицитом. Мутации в LEP вызывают более тяжелую патологию, чем мутации в LEPR. В гомозиготном состоянии мутации в POMC: 3804C⇒A, 6906delC, 6922insC и компаунд гетерозиготные мутации 7134delG/7013G⇒T, 6996del/6851A⇒T, 3804C⇒A/7100insGG ассоциированы у человека с морбидным ожирением и острой недостаточностью коры надпочечников. В гетерозиготном состоянии они предрасполагают к ожирению без других нарушений. Мутации в MC4R являются наиболее распространенной причиной ожирения. Они индуцируют тяжелую патологию у гомозигот, но ассоциированы с более легкими нарушениями жирового обмена у гетерозигот. В обоих случаях ожирение не сопровождается серьезными нарушениями других функций.